– Пожалуй потом, закончи хотя бы одну историю, а не прыгай между десятком.
– Наверное, так действительно правильно. В общем, как я уже говорила, мама лечила отца, пыталась поставить его на ноги. На это ежедневно уходила пара часов – это без учета считая стараний той девочки, которая теперь «переехала» к маме, и которую она воспитывала. Состояние отца было плачевным. Его здоровье было подорвано, и на него применяли магию, без учёта того, что после его нужно будет лечить. Дополнительно задачу усложняло наличие наследия – мама не знала и не умела с ним работать. Отец, правда, знал и умел, но помогало подобное не сильно, так как данное искусство имело очень много тонкостей, сложных моментов, где легко показать, но тяжело объяснить, и вообще рассчитано было в первую очередь на то, что с наследием будут работать люди, которые сами обладают наследием. «Мастер-Ключ» тоже добавлял сложности. Он покрывал значительную часть поверхности тела, сильно усложнял доступ до того, что расположено непосредственно под ним. А ещё его нельзя было тревожить, вернее не то чтобы вообще нельзя, но всё равно нужно работать с ним предельно осторожно, а работать с ним было нужно, у отца был травмирован позвоночник, а «Мастер-Ключ» глубоко интегрирован в нервную систему. Работы было очень много. Работать молча было очень скучно, поэтому во время процедур мама обычно беседовала с отцом. Причем мама была идеалистом, а папа циником, и во многом они имели диаметрально противоположные взгляды. То, что один считал приемлемым, другой мог считать не допустимым ни при каких обстоятельствах. Оживлённых дискуссий хватало. Правда, были и вещи, на которые они имели одинаковые взгляды. Например, и мама и папа во многом были весьма прагматичны. И иногда обсуждали как лучше вести себя действовать при тех или иных ситуациях. Или просто как оптимально следует себя вести. Не пытались доказать кто прав, а кто виноват в споре, который невозможно выиграть, так как и правы и виноваты обе стороны, а именно совместно пытались найти наилучший вариант. Иногда это была пустая болтовня. Например про что-то из истории своей семьи/клана, что собственно не является секретом само по себе, но о чем мало кто знает, а само событие интересно. Или же просто искали нестыковки в версиях событий которые излагали Альвинаурзатцесселем, ЭрзаЭмирЭрибЭтуру, и что думали по этому поводу все остальные – просто чтобы разобраться что произошло тогда на самом деле. Не потому что это важно, а чисто ради интереса. Или вообще болтали о пустяках. По мере того, как мама всё больше и больше общалась с отцом, она убеждалась что тот не такой уж плохой человек, чего нельзя сказать про методы. И незаметно для себя влюблялась в него. Мама была «яркой», а все другие казались ей бледными, но отец тоже был «яркий»** и, пожалуй, именно этого ей не хватало. Мнение о моём отце тоже постепенно менялось, если сперва она считала его полным чудовищем, то со временем он стал ей симпатичен. И если сперва она хотела поставить его на ноги потому что собиралась вернуть Заталакату сравнительно целым и дееспособным, то постепенно причина изменилась она просто хотела вылечить хорошего человека. Впрочем, по поводу отца мама не строила ложных иллюзий, и прекрасно понимала, что после выздоровления он снова вполне может приняться за старое. Разве что в меньших масштабах. Того, что он делал будучи «Белым Богом Смерти» он уже никогда не смог бы повторить. Полностью избавить от всех последствий, тех травм было невозможно, а сам бой привел к общему ухудшению состояния. Тем не менее учитывая изобретательность отца, он всё равно много чего мог натворить. Симпатии симпатиями, но мама решила сделать так, чтобы отец никогда не сделал ничего подобного. Вынудив взять один гейс, иначе она угрожала прервать лечение, когда она сделает так, чтобы отец смог хотя бы кое-как передвигаться. Отец вынужден был согласиться, хотя в семье было предостаточно целителей, магия которую применила мама была крайне специфичной, и некоторые вещи, например избавить от последствий «проклятого огня», да и не только его, мог лишь тот, кто его изначально применил. Это отнюдь не означало невозможность полностью выздороветь, но очень сильно усложняло задачу – самый лучший вариант это когда тот, кто проклял проклятие и снимает. Формулировку мама наотрез отказалась говорить, только сообщила к чему он должен призвать. Так как содержание гейса было неизвестным, отец много уточнял, позволит ли гей то, или же позволит иное. Здесь он совершил крупную промашку. Не потому, что совершил необдуманный поступок, а потому что столкнулся с тем, что считалось чем-то невозможным. Дело в том, что правила гейсов должны быть четки, просты и понятны. Например: *«Нельзя ковыряться в носу пальцем с крашеным в желтый цвет ногтем во время грозы» – для гейса очень сложная формулировка буквально на пределе допустимости. Как видишь, сложных алгоритмов на них не построишь. То есть убедившись, что в критично важных вопросах, например вопросах жизни и смерти, проблем не будет, отец к теме гейса начал относиться спокойно. Как бы ни изгалялась моя мама, при соблюдении тех условий, что они обговорили, сильно испортить жизнь данным гейсом она не смогла. Мама не лгала. Мама вообще никогда не лгала, этого правила четвертого кодекса она никогда не нарушала. Мама лишь утаивала критично важную информацию. Да гейс действительно был один единственный. Вот только существовала особая разновидность гейсов, про которые считай никто не знал, пожалуй за исключением тех, кто умел их использовать. А те, кто знал, всячески старался не афишировать факт их существования. Слухи что такое возможно, естественно ходили, но это были именно слухи. Существовали многокомпонентные гейсы. Гейс по факту один, но правил, наград и наказаний может быть несколько. Именно такой и использовала мама. Количество правил она взяла по максимуму – десять, столько же было и наград, наказания были не привязаны к конкретному нарушению, мама решила поступить иначе, каждый новый проступок усиливал наказание. В подобных гейсах, хорошим тоном считалось последним правилом запрещать говорить, что такие гейсы существут, и при необходимости утверждать, что это несколько гейсов. Собственно, по этой причине о них никто и не знал. Это правило, вернее традицию мама правда нарушила. Посчитала, что с моим дедом можно договориться. Опальному члену семьи никто не поверит, глава будет утверждать обратное, а проверить невозможно. Отец понял, что конкретно «прогорел» лишь когда увидел содержание гейса. Но уже было поздно. Как только отец согласился, мама потребовала принять нерушимый обет, которым обязала следовать отца собственным словам, из той линейки, которая убивает в случае нарушения. Личная симпатия – личной симпатией, а здравый смысл сам по себе. Мама никогда не доверяла отцу, искренне любила, но не доверяла от слова совершенно. Отказаться от своих слов отец не смог, и был вынужден принять гейс. И следовать ему тоже был вынужден. Не знаю, специально, или потому что иначе было нельзя, но мама вообще не описала наказание, указала лишь то, что жизнь нарушившего должна с каждым разом становиться хуже и хуже. Проблема была в том, что моя мама была «Жрицей Пустоты», и гейсы были «скреплены» «Князем Пустоты», – повелителем страстей. А то, что «плата не назначена» отнюдь не означало, что плата отсутствует. Плата была и была обязательной, но при этом она была совершенно случайной. При нарушении одного из правил гейса, мог как появиться прышь, но с такой же вероятностью можно было самому превратиться в кучу де́pьмa. Вообще-то гейс это всегда баланс трех составляющих: правило, награда и наказание в случае его со/несоблюдения. Одно из них обязательно известно, одно обязательно неизвестно. Третее зависит от обстоятельств при которых составляет гейс – может быть как известным, так и неизвестным. Одно из трех, можно задать жестко, со вторым – как получиться – это всегда компромисс, а третее определяет сущность, что гейс скрепляет. Мама жестко задала правило. Награда была ей безразлична, но было небезразлично, чтобы гейс был соблюден. Она могла в определённой степени назначить награду или наказание, но оставила всё так как есть, разве что уточнив, что лучше награда побольше и наказание посильнее. Здесь был определённый риск, но в принципе всё вышло так, как она хотела. Награда оказалась очень высока. Понимаешь, когда слышишь слова: «Ни меч, ни копью, ни стрела, ни пуля не будут страшны тебе!», а заодно «Один из твоих потомков обретет вечную молодость!», а ещё многое, и многое другое – это очень и очень сильно настораживает. Награда очень высока, но и наказание всегда будет соответствующее. Естественно, при таком раскладе, резко отпадает желание гейс нарушать. Наказание совершенно непредсказуемо, может быть как ничтожным, а может основательно разрушать жизнь. Хотя… Хотя так переусложнять, скорее всего не имело смысла. Хотя кто его знает. Может быть отец предпочел остаться недолеченным, но без гейсов. Фактически гейс запрещал моему отцу действовать подло, грязно и низко. Никаких ложных обещаний и/или клятв. Никаких переносных смыслов, искаженных формулировок в них – всё должно быть максимально прямолинейно. Если ты что-то сказал, и твоим словам доверились, ты должен им следовать. Ни в коем случае нельзя допускать ситуацию, когда от твоих действий страдают вообще непричастные, за исключением ситуаций, когда ход событий невозможно предугадать. И подставлять своих союзников, естественно, тоже нельзя. Лгать нельзя, предавать нельзя, «играть нечестно» нельзя. Правда, когда под угрозой полной потери, что-то самое важное, что-то самое дорогое, допустимо как предательство, так и ситуации что от его действий пострадает кто-то посторонний. Это был сложный комплекс взаимосвязанных правил, суть которого вынудить отца действовать более или менее благородно, вернее в той или иной мере соблюдать правила – играть честно, не допустить «грязную игру». Впрочем, чтобы исключить «садистский выбор», мама оставила возможность поступать бесчестно, когда на кону нечто бесценное для него, а иными способами никак не получается, правда жестко задав граничные условия. Правда, теперь было очень сомнительно, что отец не будет думать о последствиях. Две награды уже получены. От старости я никогда не умру. Наследие отца перешло в состояние суперпаразита, при этом дед следил за процессом, и результат вышел весьма хороший. Мой отец может, выращивать поверх кожи самую натуральную броню, пускай и каменную – вообще-то не совсем, но главное она действительно защищает от обычного меча, копья, стрелы и пули. Ну если смотреть на внешний вид, то это бросается в глаза, но зато в определённой степени защищает «Мастер-Ключ», который покрывает бо́льшую часть его тела. Здесь я повторюсь и напомню: повреждение «Мастер-Ключа» может очень сильно покалечить, а способа излечить не существует, так как вред наноситься крайне высокоранговым «Ключем», и чтобы избавить от последствий нужно средство аналогичного ранга. В одних условиях данная система предоставляла ему запредельную защиту, но в других стала крайне уязвимым элементом. Каждая «выплаченная» награда усиливает и наказание. Нет, конечно не исключена ситуация, что всё обойдется, но на такое лучше не надеяться. В общем, своей цели мама достигла. Пускай она и мертва/перерождается в демона, но глубоко сомневаюсь, что папа посмеет нарушить гейс. Уж слишком всё рискованно, и потенциальная награда почти наверняка будет ниже потенциального вреда.
Все эти манипуляции мама проделала уже в самой финальной стадии лечения отца. Фактически его оставалось собственно «поднять на ноги». Правда, чтобы достичь нужного результата ушло почти четыре года. За то время, та девочка, за которой присматривала мама, выросла. Мама пересадила ей свою руку, которую чисто по привычке таскала с собой. Не боясь, что она в будущем будет отторгнута, или случиться какая-то другая неприятность в подобном ключе. Особенность клана, то, что мама приживила себе руку сида должно показывать, что мелочи по типу главного комплекса гистосовместимости – это именно мелочи. Также, на прощание, та девочка выпросила у мамы очень дорогой гейс. В смысле с фиксированной, и очень большой наградой, и естественно крайне сложным правилом и очень жестким наказанием в случае нарушения. На что мама, пускай очень неохотно, но согласилась. Ну в смысле та девочка в качестве награды хотела много. Настолько много, что даже само правило являлось частью наказания, поэтому на него тоже нельзя было повлиять. Она действительно получила то, что хотела – чародейские глаза колоссальной силы, которые позволяли видеть истину/суть – мама каким-то образом смогла составить гейс который несмотря на такие требования был «скреплён», однако правила стали частью наказания, и капитально «отравляли жизнь». Впрочем, несмотря ни на что, та девчонка осталась довольной. Можно только поражаться её «позитивности».
– На этот раз действительно попрошу продолжить, что-та дальше, в чем трагедия? Любопытно.
– Трагедии собственно нет. Но жить таким образом я бы не смогла. Гейс запрещал общаться, вообще, причем не говорить, а именно общаться любым способом, с людьми, которых знаешь дольше трех с половиной месяцев, начиная от момента «скрепления» гейса. Три с половиной месяца – это по факту, там он был привязан к двум циклам большей луны́. Первый цикл – можно говорить. Второй цикл – можно только слушать. Третий цикл – нужно вообще покинуть место, где находишься. Ах да, «возвращаться назад» нельзя от слова вообще. То есть превращала в скитальца, у которого вообще нет прошлого. Который вынужден постоянно путешествовать, не может заводить друзей, вообще сближаться с кем-либо, вернее может, но после истечения весьма краткого срока, вынужден прекратить общение. Единственное что было лучиком надежды, что у самых гадостных правил имелся срок – поколение, после чего они переставали действовать. Но и это немало, если пересчитать, то это чуть больше тридцати лет – то есть очень серьёзный срок. Впрочем, ту девушку всё устраивало. Как бы странно это ни звучало, но мама всё равно агитировала её пройти обучение в моей семье. Несмотря на огромное число проблем, которые вызывал гейс, собиралась рекомендовать, и более попросить лично – как глава ЭрзаЭмирЭрибЭтуру заняться её обучением. Ну просто если бы она лично не просила, никто так заморачиваться с ней не стал. Семья обучает тех, у кого хороший потенциал, но что бы учителя бегали за обучающимся – это нонсенс, как и частая смена учителей. Впрочем, та девчонка согласилась, а дед согласился пойти маме на уступки, и обучить эту девушку, в качестве оплаты того, что она во первых не убила, а во вторых выходила отца. Утрата единственного на тот момент «Мастера кукол» была бы крайне тежёлым ударом для семьи. В общем с той девушкой пришлось повозиться, но Будар не такая уж маленькая провинция, за место можно считать много чего, хотя замок и зимняя резиденция наиболее удобны, есть много других подходящих локаций, а семья не такая уж маленькая. Просто требовалось минимизировать контакты. В итоге она смогла получить хорошее обучение, правда после очень долго не могла даже близко приближаться к Будару, и контакты пришлось свести к минимуму. Интересно что будет дальше? Теперь то ограничение исчезло. Не-е-ет. От неё точно не отстанут… В хорошем смысле! Она синтетик, потому что мама была синтетиком, мама вообще сделала так, что та может использовать любую магию и мистические способности, которые были ей доступны. А ещё не то ученица, не то приёмная дочь мамы обладает глазами, которые видят истину, что формирует весьма гремучую смесь. Да и вместе с конечностью мама смогла передать частично свойства ей присущие, в урезанном варианте, но всё равно: это отсроченное старение, повышенный срок жизни, устойчивость к «Покрову» и много других «плюшек». Ах да, моя мама теперь как бы демон, и эта рука принадлежит демону, правда даёт ли конкретно это какие-то преимущества не ясно. Скорее всего даёт, но скорее всего плата за это тоже присутствует. Про ученицу мамы закончили, вернемся собственно к маме и отцу. На момент завершения лечения, их отношения были ещё не романтические, но уже очень и очень теплые. План по возвращению, ну или если называть вещи своими именами – перезахвату «Прелестного Ключа» рухнул. Но были и другие дела, которые следовало уладить. В первую очередь следовало выяснить что произошло с Пятой. Хотя она уже давно перестала быть человеком в привычном понимании данного слова, она оставалась «Ложным Архивом», а ещё была «Мастером Ключей». Знания, которые она хранила были бесценны, а попадание их в руки Ханрриссаттуиннввиэтииэ недопустимо. Правда конкретно здесь всё обошлось. Пятая оказалась целой и невредимой, фактически заняла должность «Багрового Герцога», в первую очередь чтобы уничтожить все следы, о связи с «Белым Богом Смерти» – план провалился, а данная информация была крайне опасной. Да и заметала другие следы тоже. Параллельно с этим она искала способ незаметно покинуть Метрополию, или надежно, без риска перехвата передать информацию семье о своём местоположении. В общем мама согласилась помочь Заталакате. Эвакуировать Пятую. К тому моменту, как он вернулся, многое из того, что он сделал, было уничтожено. Впрочем, подобное было вполне ожидаемо. Пятая стала заложником «Тёмной Стороны», находилась в тени, и выполняла функцию «Багрового Герцога», и в открытую вообще не могла ничего делать. Проблема была в том, что большая часть компромата, оставалась на «Светлой Стороне». Например, Заталаката изготавливал своих кукол отнюдь не в подпольных лабораториях. Правда, чем он там занимался он не показывал.
