Я сижу в машине. ВАЗ 2106. Курю и смотрю по сторонам, дожидаясь, когда утренняя электричка остановится возле перрона. Из открывшихся дверей электрички выходят городские жителе, нагруженные рюкзаками, корзинами и спортивными сумками. Выбросив окурок, я начинаю разглядывать дачников. Бородатые охотники, старушки с корзинами... Наконец, мое внимание привлекают мама и дочка, которые спускались по лестнице вниз. Толстая мамаша, похожая на продавщицу, идет, с кем-то разговаривая по мобильному телефону. А дочка... Настоящая мечта нимфетомана. Русые волосы, умные глаза, короткая юбка, кроссовки, на плече небольшая спортивная сумка, на вид 10 лет. Смотрит по сторонам, идет впереди своей толстой мамаши.
Жду, когда они повернут к лесу. Вылезаю из машины, закрываю дверь, нажимаю кнопку сигнализации. Быстрой походкой иду за ними.
Замедлив шаг на максимальном от них расстоянии, продолжаю идти вслед за ними. Лес становится все более густым, но никакого сумрака вокруг нет. Свет проникает сквозь высокие деревья, создавая ощущение уюта.
-Смотри, еще! - это дочка, наверное, нашла очередной гриб, и зовет мамашу оценить ее находку.
Через полчаса я решаю, что пора. Ускоряю шаг и постепенно начинаю их догонять. Становится слышно, о чем они говорят.
-У меня уже восемь. - хвалится найденными грибами дочка.
Я улыбаюсь, продолжая идти за ними, продираясь сквозь кустарники и ветки.
-В два раза больше, чем у меня - отвечает ей мамаша. - Но я отдала тебе два гриба...
Я начинаю подсчитывать, сколько грибов нашла продавщица. Вокруг летают комары, пытающиеся впится в руки или лицо.
-Катя, далеко не убегай! - кричит продавщица дочке.
Видно решили сделать привал. Останавливаюсь и я. Достаю из рюкзака тряпку и флакон с хлороформом.
.Потом, подумав, убираю назад. Нет, сегодня всё будет немного не так. Из того же рюкзака свой старенький ПМ. Он со мной уже давно, с тех самых пор... словом, уже очень давно. Быстро, руки делают всё машинально, я проверяю обойму - сверху тускло поблёскивает латунью чистенькая недавно протёртая Смерть. Плавно, но быстро передёргиваю затвор, первый патрон пошёл в ствол.
Да, девочка с тёткой остановились и о чём-то говорят. Слов я уже не слышу - слишком возбуждён. Быстрым шагом выхожу на поляну, сушняк громко хрустит под ногами, шуршит листва, шелестят раздвигаемые кусты. Девочка и, с совсем небольшим запозданием мать, оглядываются на меня. Всё ясно - я быстрым движением вскидываю пистолет и почти мгновенно нажимаю спусковой крючок. Гулкое сухое "БАХ!" разносится по лесу и заглушает звук, с которым пуля ударяется в человеческую плоть. Девочка, чуть слышно пискнув, неуклюже пятится назад и падает. У неё прострелена правая нога, где-то недалеко от паха. Секунда-другая и из маленькой дырочки входного отверстия начнёт быстро вытекать кровь. Но у меня нет времени видеть это.
Девочка ещё только валится на землю, а я уже вижу сквозь прицельное устройство толстую мамашу. Она открыла рот и сейчас точно закричит, вот только наберёт достаточно воздуха в объёмные лёгкие. Никогда не любил таких - толстых и визгливых. Кажется, я немного занервничал, при выстреле сдёргиваю спуск и маленький комочек свинца летит не в голову, а в шею. БАХ! Я даже успеваю заметить тот миг, когда пуля пробивает толстый кусок мяса, на выходе увлекая за собой несколько струек крови, которые шлёпаются на ветки и листья вокруг. Мгновение я ещё вижу толстую женщину поверх прицела, потом опускаю руку. Она схватилась руками за шею и, кажется, пытается зажать рану, не дать крови выходить такими резкими толчками. Она в ужасе смотрит на меня, забрызгивая лесной ковёр красным. Несколько долгих приятных секунд, а потом неуклюже, как мешок с картошкой, валится набок. Сначала на колени, а потом совсем. И начинает, хрипя и булькая, медленно перекатываться со спины на живот, а потом обратно на спину. Сучит ногами, взбивая упавшие листья. Она мне больше не интересна.
Я ищу глазами свою любимую. Прошли какие-то секунды с того момента, как она упала. Она ещё ничего не успела понять и сидит сейчас, неловко разведя руки в стороны и смотрит, как из ляжки вытекает быстро густая тёплая кровь. Боль придёт ещё нескоро. Я скорым шагом подхожу к ней, она не замечает. Я становлюсь рядом и улыбаюсь: "Привет, красотка." Она рывком поворачивает ко мне голову, глаза стали совсем круглые - сейчас завизжит. Я несильно бью рукоятью пистолета ей в лицо, ломаю нос. Жаль, такая красота. Кровь течёт по лицу девчонки, но она молчит, поднимаясь с земли. Вернее, пытаясь сделать это. Я крепко хватаю её и прикладываю на землю. Она пока не вырывается. Шок. Юбочка совсем короткая, вся в крови. Я задираю её и рывками стаскиваю трусики. Они в крови тоже. Девочка машинально сжимает ноги, но куда там. Чистенький, без единого волоска лобок. И маленький разрез, маленькая щёлочка. Но сначала нужно полностью подготовить. Она уже опять начинает пытаться встать, я встряхиваю её, снова, уже сильнее, прикладываю на падшие листья. Быстро стаскиваю футболку, которая уже успела намокнуть и изгрязниться в прилипших веточках и листьях. Совсем молодое тельце, грудь начинает формироваться. Провожу рукой по сосочкам, по шее, по её губам. Девочка впала в ступор, она просто неотрывно смотрит на меня. Становится жалко её. Начинаю облизывать её грудь, рукой в это время трогая половые губы, залезая внутрь пальцем, растягивая. Ох, она обмочилась. Мерзко. Я хотел как следует полизать её маленькую дырочку. Рывком раздвигаю ей ноги, расстёгиваю ширинку, член чуть не лопается от крови, им сейчас хоть дрова колоть. Придерживая его рукой, пытаюсь всунуть в девчонку. Никак, слишком маленькая и тугая. С пятой попытки входит головка, придерживая свою любовницу за плечи, ввожу его весь. Как же замечательно. Туго, очень туго, но начинаю двигаться. По лицу девочки текут слёзы, но она уже потеряла слишком много крови, задета артерия и она умрёт через какие-то минуты. Осознание этого так заводит меня, что я мгновенно кончаю, стиснув девочку в объятиях изо всех сил. Голова откидывается назад - жива она или уже нет? В следующий миг меня окатывает волной ужаса. Несколько секунд назад я точно услышал, как хрустят ветки позади, но я не мог остановиться.
Член мгновенно опадает, я вскакиваю на ноги... Мне в лицо смотрит ствол охотничьего ружья. Бородатый дед трясущимися руками направляет его на меня и что-то бормочет. Я улыбаюсь ему: "всё в порядке, отец, опусти..." Он услышал мой голос, теперь ему тяжело выстрелить, да. Ещё мгновение, я вспоминаю про пистолет, который так и не выпустил из руки. Плёвое дело, дед даже заметить не успеет. Едва я думаю об этом, старик тоненько вскрикивает и стреляет. Почти в упор, шагов с пяти. Дым и огонь обжигают лицо, удар в грудь, сзади по спине бьёт что-то твёрдое... дерево? Ах, у него двустволка... Второй выстрел, кажется, попадает мне куда-то в шею или нижнюю челюсть. Я уже ничего не понимаю, я уткнулся правой щекой в землю, одним глазом ловлю остекленевший взгляд толстой женщины. Она видела всё, чем мы занимались с её дочерью. Да, развратница она у тебя была.
Шёлк. Я слышу, как щёлкает ружьё - дед перезарядил его, слышу как взводятся курки. Ну ты, дедушка, и маньяк. Я ведь и так уже умираю.